Домой

1. Некоторые аспекты воспитательного процесса в походе

Анализируя из наблюдений и бесед повседневную жизнь большинства сегодняшних подростков, с уверенностью можно сказать, что протекает она, как и большая жизнь страны, без чёткой цели, в отсутствии идеалов, в постоянных противоречиях, доходящих порой до абсурда, в метаниях, пробах и ошибках, расплачиваться за которые детям приходится часто, увы, самым ценным и невосстановимым богатством — лучшими годами жизни, истраченными впустую. А в детстве, юношестве, мир ещё может восприниматься волшебным и прекрасным, не преломленным через призму взрослых проблем. К сожалению, время в городе убивается подростками в основном на праздное гулянье или тусовки в подъездах, с почти обязательной выпивкой (“...других развлечений-то нет...”); на просмотр всего подряд по видеомагнитофону или телевизору. В “лучшем” случае кто-то круглосуточно увлекается музыкой или компьютерными играми до одури, но таких уже меньше. Ещё меньше тех, кто во внешкольное время ходит во всевозможные секции, кружки, клубы, художественные и музыкальные школы. И как, порой, бывает досадно, что на тех немногих ребят, записавшихся в секцию туризма, не хватает денег у государства, и, не успев сформироваться, группа часто распадается, т.к. не каждые родители в состоянии оплатить поездку ребенка и, тем более, дорогое снаряжение, а туризм – почти идеальная кузница характера, где необычайно ярко проявляются истинные ценности – воля, взаимопомощь, терпение, сноровка, умение ладить с людьми.

Во время похода очень интересно наблюдать, как с каждым днём меняются ребята, как в них просыпается дух коллективизма, они начинают понимать, что главное для успеха не собственное благополучие, а совместный труд. Если перекладывать сложные или малоприятные дела (мытьё канов, сбор дров, разбивку и снятие бивака, помощь отстающим) на товарищей, то в проигрыше оказываются все вместе. Группа позже выходит на маршрут, приходится идти по жаре, меньше времени остается на восстановление сил вечером.

Словом, наказание за лень и халатность следовало немедленно и неотвратимо: природа — не учитель, скидок на возраст и усталость не делает.

Показателем организованности группы служит время сворачивания бивака. И если с начала похода после завтрака на выход со стоянки требовалось полтора-два часа пререканий и уговоров, то уже в середине маршрута, после подъёма в 4-5 утра, мы собирались за 40-50 минут. Никто не спрашивал, что делать, не ждал подсказок и команд, а спокойно и быстро делал своё дело, пусть даже в душе и ругая себя, что ввязался в эту походную авантюру. Но настроение быстро улучшалось, этому способствовала здоровая, дружеская атмосфера в группе. Вовремя рассказанный анекдот, шутка — и вот уже забыты утренние страдания. Мы идём дальше. У нас есть цель!

В первые дни после расслабленной городской жизни и томления в поезде приходилось постоянно подгонять дежурных, часто рассеяно наблюдающих за тем, как медленно угасает костёр под ещё не закипевшим каном, или сидящих на прибрежном камушке и созерцающих неумолимый закат в то время, когда группа изнывает от голода и ждёт их возвращения с водой для чая. Первые дни адаптации сложны ещё и тем, что в отличии от домашней жизни, всё теперь ребятам приходится делать самим. Появляется ответственность перед другими — не сделал, значит подвёл. Развивается самостоятельность. Плюс сколько новых знаний, умений и навыков появляется у участников. С каждым днём всё меньше и меньше руководителям приходилось отвечать на вопросы типа — когда засыпать рис, сколько сыпать заварки, как растворять кисель или сухое молоко. Постепенно в ребятах вырабатывался творческий подход. Сварить суп в котором почти двадцать компонентов —этакий кулинарный шедевр — в Москве может далеко не каждый их сверстник. Просто приготовить даже чай уже считалось недостаточным, надо его чем-то скрасить — добавлялся чабрец, мята. Редко, когда дежурный после ужина, не смотрел с надеждой и тревогой на своих товарищей, в ожидании оценки своего труда — мол понравилось ли блюдо, всем ли хватило, похвалят ли за старание. Очень важно, когда человеку не безразлично то, что он делает, когда он переживает за результат. Это источник самосовершенствования, стремления сделать лучшее, причём часто не для себя а для других, что гораздо приятнее. К концу похода работа уже не воспринималась как наказание, она стала нормой жизни. Бездельничать хотелось, но недолго, уже через час лежания на днёвке начинало подкрадываться смутное чувство, что что-то не так, чего-то не хватает, надо встать и прогуляться по окрестностям или постирать бывшие в употреблении вещи, а, может, подремонтировать прохудившийся ботинок или подшить отрывающуюся лямку у рюкзака.

Другая сторона похода — это воспитание воли. Трудно придумать что закаляло бы характер человека так, как походная жизнь. Надо рано и без длительной раскачки встать, при любой погоде быстро собраться, долго идти под тяжёлым рюкзаком, терпеть жажду и боль в сбитых ногах, не замечать жары, холода, ветра, дождя, глубокого снега на перевалах и многого, многого другого. Ныть нельзя. Это неодобрительно воспринимается товарищами и особенно старшими. С первых же дней попытки снискать послабление пресекались руководителем похода. После третьего дня никто не произносил, почти бессмысленных слов — “ну, давайте посидим на привале ещё пять минут”, “а может, подъём сделаем попозже”, “сейчас отдохнём, а затем займёмся лагерем”... Все поняли, что если хотим достичь цели (сегодняшней или всего похода) то надо работать и терпеть, и тогда усилия с лихвой окупятся полноценным отдыхом вечером и на днёвках, прекрасным настроением от чувства совершённого, пусть маленького, но подвига, от осознания собственной силы. Как часто после взятия перевала или сложных переходов произносились слова – “Как здорово, что мы смогли...”, а в голове у многих проносилась мысль — “Я выдержал, у меня хватило сил, я не подвёл. Молодец!” И лучшим положительным подкреплением вечером была суховатая фраза руководителя — “Ну, сегодня мы прошли неплохо...”

Конечно же, лучше гор могут быть только горы. Природа поражает своим величием, масштабами, причудливыми формами. Через каждые пять минут пути сменяется открывающийся пейзаж. Но и с одной точки можно часами смотреть на раскинувшиеся просторы. Это не может наскучить. Вспоминаются виды на Эльбрус с пастбищных плоскогорий, с перевала Хатютау. Оказавшись в горах, ребята, привыкшие к урбанистическим ландшафтам, не могут остаться равнодушными к увиденному. Они с удивлением замечают, как много прекрасного в окружающем мире, как много в нём нового, невиданного ими ранее. И уже рука не поднимается бросить пустую консервную банку, оставить мусор на биваке. Жаль, что в городе эти привычки быстро забываются. Чаще надо ходить в походы, тогда любовь и бережное отношение к природе укрепится в подсознании.

Но, увы, поход обходится дорого, не всякий родитель способен выложить 800-1000 на осенние, зимние и весенние походы, а дотации бывают только 1 раз в году — летом.

Интересен и историко-краеведческий аспект похода. Постоянно приходилось сталкиваться с традициями и обычаями народов разных национальностей, ощутить на себе кавказское гостеприимство. С удовольствием ребята слушали описание событий далёкого прошлого и недавних действий Второй мировой войны. Благоговение вызывало то, что окружающие горы “видели” сражения и гибель сотен солдат, времена минули, а они остались немыми свидетелями прошедшего. После окончания похода часть участников посетила лермонтовские места в Пятигорске, побывала на месте дуэли поэта, а также убедилась, что плату за вход в Провал до сих пор не берут, и, главное, поднялись на г. Бештау по совету местного краеведа.

Завершающим аккордом и подведением итогов стал анализ похода уже в поезде. Все могли высказаться в отношении любого из участников и разобраться в накопившихся претензиях. На маршруте было не до того. Приятно слышать, когда большинство товарищей тебя хвалят, а если и ставятся на вид недостатки, то не принципиальные, принципиальных недостатков уже нет. Можно делать выводы, особенно сравнивая анализ предыдущих походов с настоящим.

Подведём итог, чем же может поход помочь в воспитании. Во-первых, велика организующая роль похода, как на стадии подготовки, так и во время его проведения. Во-вторых, у ребят появляется цель, пусть локальная, но они учатся её достигать, тем самым подготавливая себя к достижению целей в дальнейшей жизни. В-третьих, воспитывается стойкость и воля. Умение жить в коллективе и быть коммуникабельным. В четвёртых, поход приобщает к истории, и, наконец, прививает интерес к природе, умение видеть её красоту. Вот к чему стремились руководители этого кавказского похода, и представляется, что во многом им удалось справиться со своей задачей

Не будучи посвящённым в судьи и потому не посещая заседания судейской ложи “Великий Восток школьного туризма” осмелюсь внести на Ваше рассмотрение некоторые предложения письменно.

Отчёт, по моему мнению служит дбля того, чтобы им могли пользоваться те, кто желает пройти по нашему маршруту. Видимо, поэтому с шестидесятых годов в отчётах осталось только технические описания и были исключены дневники с описаниями перевёрнутых канов и сваренных носков. Исходя из этого считаю, что сведения о погоде должны служить двум целям: показать в каких условиях проходил данный этап, чтобы скорректировать тактику идущих по нашему описанию и научить собственных участников предсказывать погоду по местным признакам. С этой целью незачем мерить температуру, поскольку на разных высотах и вблизи склонов разной экспозиции она в одно и тоже время может быть разной. Сведения о ней, таким образом бесполезны. Аналогично, бессмысленно наблюдать за облаками, если это не даёт никакой пользы. Наблюде7ния ради наблюдения это пережиток нашего пионерского вчера.

Считаю полезным указывать погоду непосредственно в заголовке дня, чтобы можно было легко понять условия прохождения, сделанный на основании наблюдений прогноз и его реализация. А если так уж необходимы какие-нибудь измерения с учебной целью, введите обязательный медконтроль по моей методике от него есть кокретная польза он обеспечивает БЕЗОПАСНОСТЬ! Метод описан в книге А.А.Алексеева “Питание в туристическом походе”.

Приз Победы задумывался как проверка готовности групп, но не как соревнования по технике туризма. И он таким был долгое время. В последние несколько лет наметилась тенденция к превращению “Приза” в стандартные соревнования по ТПТ. Беспричинно ожесточились и формализовались правила, судьи из добрых наставников превратились в фотоэлемент для фиксации штрафов. До минимума сведены тактическая и техническая инициатива участников на этапах КТМ. Требования УИАА, рассчитанные на стенные восхождения применяются к снаряжению малявок весом в 30 кг. Нужен ли этот формализм? Надо ли всех силком заставлять заниматься новым видом спорта ТПТ?

Приходится готовить не группу к походу, где все умеют всё, а команду к соревнованиям, где каждый знает только свою роль до последнего узла, но в совершенстве. Обеспечит ли это безопасность?

Московский городской клуб, регулярно проводящий смотр готовности групп, выходящих в более сложные походы организует свои соревнования, вернее проверки, гораздо гуманнее по отношению к участникам. Судья на этих соревнованиях—инструктор, старший товарищ, но не фотоэлемент.